Опасная близость - Страница 44

Катрин бессильно откинула голову ему на руку.

– Нет. То есть да. Не знаю. Я не в состоянии что-нибудь соображать, когда ты прикасаешься ко мне.

Он ничего не ответил и стал расстегивать пуговички. Катрин сделала движение, чтобы остановить его, но, когда Маркус поцеловал ее, она уступила, и ее покорность возбуждающе подействовала на него.

Не сдерживаясь больше, он уложил ее среди подушек и сам вытянулся рядом. Его руки ласкали ее, настойчиво, умело, упиваясь сокровенной нежностью крутых бедер, гибкой талии. Он принялся гладить большим пальцем ее соски, один и другой, и, когда она вздрогнула, успокоил ее поцелуем, не прерывая своего занятия.

Рука его скользнула под платье. Катрин тут же напряглась, и он поспешил ее успокоить:

– Тише, тише.

Немного выждав, чтобы она привыкла к его прикосновениям и расслабилась, Маркус раздвинул ей колени. Она не сделала попытки остановить его, и он почувствовал, что самообладание начинает изменять ему. Его пальцы двинулись выше, к заветной цели, нашли, задержались на мгновение, поглаживая, лаская, и проникли внутрь. Издав тихий стон, она вся задрожала, готовая принять его. Напрягшись до боли, его плоть стремилась к ней.

Катрин не сознавала, что с ней происходит. Все ее чувства сосредоточились на прикосновении его губ, его рук. Ей хотелось… нет, она не знала, чего ей хотелось.

– Маркус, о Маркус, – с мольбой прошептала она.

– Все будет хорошо, – ответил он, едва соображая, что говорит. – Я обо всем позабочусь, даже если Каталина никогда не согласится на развод.

– О чем ты? – спросила Катрин непослушными губами.

– Я всегда буду заботиться о тебе, что бы ни случилось.

Катрин внезапно поняла, что он имеет в виду. – И как ты будешь заботиться обо мне?

– У тебя будет свой дом, где ты будешь жить.

– В качестве твоей любовницы?

Сильный, такой, что клацнули зубы, удар застал Маркуса врасплох. Второй раз за сегодняшний день. Какое-то мгновение оба, потрясенные, лежали неподвижно; потом Катрин с яростным воплем оттолкнула его и вскочила на ноги. В расстегнутом платье, с часто вздымающейся грудью и растрепанными волосами, она стояла в воинственной позе и гневно смотрела на него.

Маркусу хотелось взвыть от жгучего желания, оставшегося неутоленным. Держась рукой за челюсть, он посмотрел на нее.

– Что, черт возьми, все это значит? – проговорил он сквозь зубы.

Катрин жгла его взглядом, с ужасом понимая, насколько близка была к непоправимому.

«Любовница». Одно это короткое слово привело ее в чувство. Он был женат на Каталине, или думал, что женат, но это не помешало ему попытаться соблазнить другую. Она была женщина, и этого оказалось для него достаточно. Она для него лишь мимолетная прихоть, возможная любовница.

– Так что же? – повторил Маркус.

– Я не влюбляюсь в женатых мужчин.

– Черт побери, Кэт, я не чувствую себя женатым. Я не видел жену три года.

– Не имеет значения! Я порядочная женщина. Если уступлю тебе, никто потом не женится на мне.

Лицо его приняло упрямое выражение.

– Я женюсь на тебе.

– Неужели? – гневно воскликнула она. – Женишься, как ты женился на Джулии Брайс?

– Нет, черт возьми. Она в подметки тебе не годится. Ты для меня совсем не то, что она.

– А когда-то она была хороша для тебя, верно? – сказала она холодно.

– Она сделала свой выбор в жизни, и будь я проклят, если ты повесишь на меня ее грехи. Женщины, подобные Джулии, продают свою любовь за деньги, Кэт. Ты еще слишком неопытна, чтобы понимать такие вещи.

Маркус наконец встал, и она отступила назад.

– Кэт…

– Не прикасайся ко мне!

Слезы обиды закипели у нее на глазах, обиды не за себя, а за Эми. Вот так он и соблазнил сестру. У бедной Эми не было никаких шансов устоять. При одной мысли о том, что Эми и Маркус были в любовных отношениях, она вся съежилась. Какая жалость, что она не подумала об этом прежде, чем позволить поцеловать себя.

– Решай, – сказала Катрин, – решай, будем мы продолжать или нет. Я не стану изображать Ка талину, покуда ты не поклянешься, что не будешь пытаться соблазнить меня. Я говорю серьезно, Маркус.

– Ты думаешь, я сейчас хотел соблазнить тебя? Интересно знать, кто кого соблазнял? – Он нервным жестом взъерошил волосы. – Ты горела не меньшим желанием, чем я.

Она пропустила его укол мимо ушей.

– Но это еще не все.

– Да? – Он, прищурясь, посмотрел на нее.

– Предполагается, что я твоя жена. Ты, помнится, говорил, что мы должны производить впечатление счастливой супружеской пары.

– Говорил. И что из этого следует?

– Только одно. Я не желаю терпеть унижений из-за мужа, который увлекается другими женщинами. Не желаю, чтобы надо мной смеялись, Маркус, или жалели, даже если я тебе не настоящая жена.

– Понятно, – сказал он. – И ты мне отказываешь, и других женщин у меня не должно быть. Так?

– Именно так.

– И как долго, по-твоему, мне придется оставаться монахом, Кэт?

– А как долго, по-твоему, мне придется играть роль твоей жены?

Больше они не обменялись ни словом, но Катрин поняла, что ее доводы возымели действие, и вышла из комнаты.

Маркус нахлестывал лошадей, не обращая внимания на непрекращающийся дождь и сгущавшуюся тьму. Кучер сидел рядом, кутаясь в промокший плащ. Маркус догадывался, о чем тот думает: выпил хозяин после ссоры с женой бутылку бренди, вот и куролесит.

Так думали все слуги. Ни один здравомыслящий джентльмен не стал бы носиться по улицам в такую ночь просто потому, что ему нравится это делать, и они были правы, совершенно правы. Им ни за что не пришло бы в голову, что эта бешеная скачка в Хэмпстед была средством выпустить яростную энергию неутоленного желания, остудить душу и тело. Только противоборство со стихией могло дать это освобождение.